Имперская гвардия: Омнибус - Страница 937

937

С начала операции прошло лишь несколько часов, а он уже был на ножах с командиршей. Но, по крайней мере, гусеницы его танка, как и его руки, оставались незапачканными кровью подданных Императора… пока.

Зона эвакуации «Сигма», Банфри, провинция Вестиче, 4 часами ранее

Вульфе отодвинул в сторону тяжёлую ткань, закрывающую вход, и вошёл в штабную палатку второго лейтенанта Госсефрида ван Дроя, прекрасно понимая, насколько растрёпанным выглядит. Всего несколько минут назад он крепко спал в своей койке. Вульфе прочистил горло, и трое присутствующих обернулись.

— Сержант Вульфе по вашему приказанию прибыл, сэр! — отрапортовал Вульфе, отсалютовав ван Дрою насколько мог чётко.

Второй лейтенант вскинул руку в ответ. Сам он был в не лучшем виде. Вокруг глаз пролегли глубокие морщины, щёки и подбородок покрыла жёсткая серая щетина. Из угла рта торчала незажжённая чёрная сигара.

Значит, дело — дрянь, понял Вульфе.

Ван Дрой жевал незажжённые сигары исключительно в тех случаях, когда особенно нервничал.

— Мы что, прервали вам прекрасный сон, сержант? — спросил ван Дрой. — Когда я созываю совещание, то предполагаю, что мои люди будут пунктуальны!

Вульфе дёрнулся.

Ван Дрой указал на стоящий в углу низкий столик с дымящимся котелком:

— Кофеин.

Это был приказ, не предложение.

Вульфе подошёл и налил себе кружку, в то время как два других сержанта развернули кресла обратно.

Одним из них был Александр Ариес Коль, широколицый и плосконосый командир «Чемпиона Церберы» и отъявленный солдафон. Имея на шесть лет боевого опыта больше Вульфе, он успел показать себя жёстким и заслуживающим доверия командиром танка на полях сражений отсюда и до Терры, но его личные качества — или недостаток таковых — до сих пор не давали ему продвинуться по службе.

Зато сержант Микаль Штрайбер, сидевший справа от Коля, был любим почти всем 81-м. Оптимист с большим чувством юмора, рыжий верзила находил особенное удовольствие во всём, что раздражало старину Коля. Некоторые считали его опрометчивым, но он до сих пор был жив, что предполагало всё-таки наличие определённого таланта.

Вульфе полагал, что сам находится где-то между: более опытный, чем Штрайбер, и менее ненавидимый, чем Коль. Может именно поэтому ван Дрой предпочитал сваливать всякое дерьмо именно на него?

Второй лейтенант указал на кресло, и Вульфе сел, извиняясь за задержку:

— «Прощальная молитва» попадает в очередь на погрузку не раньше девяти ноль ноль, сэр, поэтому мы с экипажем пропустили пару стаканчиков перед отбоем.

— Это не преступление, — ответил ван Дрой. — Когда вы меня дослушаете, вам понадобится ещё несколько.

Вульфе вопросительно изогнул бровь. Старший офицер вздохнул и присел на край стола. Вытащил изо рта размокшую сигару, осмотрел и сказал:

— Вы все парни сообразительные, поэтому должны были понять, что позвал я вас не для того, чтобы покурить и выпить стакан джои. Сегодня ночью десятая рота вытянула короткую соломинку, джентльмены, и когда я говорил «десятая рота», то имел в виду вас.

Вульфе почувствовал, что желудок куда-то проваливается.

Всё ещё уставившись на сигару, ван Дрой продолжил:

— «Прощальная молитва», «Чемпион Церберы» и «Стальной сердцем» сейчас пополняют запасы топлива и боеприпасов. Ваши экипажи прямо сейчас получают приказ приготовиться к отправке. К моменту, когда мы закончим, они уже будут ждать вас в шестой погрузочной зоне. «Разбивающий врага» и «Старина Костолом» на этот раз не участвуют. После прорыва из Бреши Селлерса им всё ещё нужен серьёзный ремонт. Учитывая понесённые нами потери, выбор изначально пал на ваши танки.

— Вы посылаете нас обратно? — взорвался Штрайбер. — Вы шутите, сэр?

— Я не люблю шутить такими вещами, сержант! — рявкнул в ответ ван Дрой. — Я чётко выразил своё мнение об этом полковнику Виннеману, но высокое начальство оставило всё как есть.

Сержант Коль мрачно пробормотал что-то под нос.

У Вульфе пересохло во рту. «Это дурной сон, — убеждал он себя. — Проснись, Оскар, проснись!»

Он набрал в рот горького кофеина, глотнул и сказал:

— «Прощальная молитва» не поедет без водителя, сэр. Капрал Боршт всё ещё значится в списке критических больных. Я лично проверял около шести часов назад.

Несколькими днями ранее Боршта укусил какой-то местный червяк. С тех пор он не выходил из комы. Горло у него раздулось как арбуз, конечности почернели, и воняло от него гниющим мясом.

Ван Дрой мрачно кивнул:

— Я уже позаботился и нашёл ему замену. Это было нелегко, учитывая сжатые сроки, так что ты меня поймёшь: особо выбирать не приходилось.

Замаскированное извинение второго лейтенанта заставило Вульфе занервничать ещё больше. Однако, прежде чем он успел попросить у ван Дроя разъяснений, вмешался Штрайбер:

— О чём вообще идёт речь, сэр? Зачем отсылать нас назад именно сейчас? Сегодня в полночь вся эта проклятая планета превратится в космическую пыль!

Ответил ему раздавшийся от входа в палатку незнакомый женский голос:

— Значит у нас достаточно времени, чтобы добыть немного славы в этой неразберихе.

Вульфе повернулся в кресле. Невысокая пухлая женщина в развевающемся белом одеянии прошла мимо и остановилась рядом со вторым лейтенантом.

— Уничтожение планеты, — произнесла она, — произойдёт ровно в двадцать три сорок семь. Понятно, что к этому времени, джентльмены, с благословения Императора мы все будем уже далеко отсюда.

98 км к востоку от Банфри, провинция Вестиче, 09:12 по местному времени (14 ч 35 мин до уничтожения планеты)

«Прощальная молитва» неслась на восток, выбрасывая из-под гусениц комья травянистой земли и оставляя за собой чёрную колею. Водитель, Мецгер, выжимал по равнине из танка всё, на что тот был способен. Золотой путь исчез из виду, скрытый низкими холмами на севере. Вульфе приказал открыть для вентиляции люки, но сам ехал не в башенке, как обычно. Вместо этого он сидел в башенной корзине, взгромоздившись на командирское сиденье, обтянутое потрескавшейся кожей, шёпотом матерился и слушал, как его разносит в пух и прах голос из наушников:

937