Имперская гвардия: Омнибус - Страница 50

Вверх и вверх, каким-то образом ещё прибавив темп, но цель упрямо отказывалась становиться хоть чуточку ближе. Орки стреляли в нас, но они делали это на бегу. Дистанция всё ещё была слишком велика. Выстрелы с визгом ударяли в металлическую стену, оставляя нас невредимыми. Но теперь вверх пошёл лифт. Он достигнет нас меньше чем через минуту. Если его можно остановить, то зеленокожие в кабине окажутся в пределах считанных метров от нас. Их выстрелы разнесут нас в клочья.

Я заткнул свой пистолет за пояс и стиснул гранату. Я продолжал взбираться вверх, используя каждую дарованную мне секунду, чтобы подняться на очередную ступеньку. Бериман следовал за мной. Он не стал дожидаться прибытия клети лифта, а швырнул свою гранату назад. Она пролетела по превосходной длинной дуге и взорвалась, когда стукнулась о лестницу, проделав брешь шириной в несколько метров.

— Эти поганые ксеносы такие изворотливые, — прохрипел Бериман между судорожными глотками воздуха. — Ну-ка посмотрим, как они отрастят крылья.

Я одобрительно крякнул, но ничего не ответил. Он был моложе, у него хватало дыхания на большее. И он сам не знал, насколько он был прав. Орки были изворотливыми. Они не научатся летать, но они найдут способ перебраться через брешь.

Но, возможно, не раньше того момента, когда уже станет слишком поздно.

Мои глаза метались туда и сюда между поднимающейся клетью и ступенями передо мной. Если я споткнусь, то упаду, а если я упаду, то это будет полёт с лестницы в пустоту. Мне уже довелось ощутить гибельный комфорт затяжного падения вниз. У меня не было нужды испытывать его касание во второй раз. Я поддерживал осмотрительный ритм своего восхождения. Я взбирался всё выше и выше наперекор изнеможению своей стареющей плоти. Я давал клети подняться ближе. Я выжидал, когда она стала замедляться, а орки начали стрелять сквозь её прутья. Я выжидал, пока Бериман чертыхался, а мы оба пригибались и ныряли вниз. Теперь выстрелы представляли серьёзную опасность. Но я по-прежнему взбирался вверх. И я по-прежнему выжидал.

Клеть лифта остановилась. Её дверь открылась. Торчащий оттуда куст орочьего оружия казался таким близким, что его можно было потрогать. Тогда я угостил зеленокожих гранатой. Я забросил её в заднюю часть клети.

У передних орков было время один раз нажать на спуск, прежде чем до них дошло, что я сделал. Бериман на одном дыхании выдал цветистое ругательство, когда выстрел распахал ему щёку. Его развернуло кругом, и он врезался в стену. Он заспотыкался, у него подогнулись колени, но он не упал и не прекратил движения. Мой скальп полоснуло болью ожога от снаряда. Я гордился этой болью. Я продолжал двигаться.

Движение происходило и в клети. Паническое. Орки выпрыгивали. Некоторые пытались добраться до лестницы, которая была близко, но всё же не настолько. Другие, позабыв, что находятся на высоте хорошо за сотню метров, просто прыгали от одной смерти к другой. Затем сработала граната. Её взрыв сорвал клеть со столба. Металлический короб пулей помчался вперёд, врезался в лестницу, и рухнул вниз. Он летел кубарем, колотясь о стену, размазывая по ней некоторых орков и утаскивая других с их насестов. По стволу капища гуляло эхо грохота кувыркающейся клети и завываний летящих вниз орков. Лифт встретился с полом наземного этажа с недурственным ударом.

Завывания стали громче. Теперь в них звучала ярость разочарованной орды. Выстрелы выискивали нас, черня воздух, как рой насекомых. Отсутствие меткости с лихвой возмещалось чистым количеством. Если бы у меня всё ещё имелась правая рука, я потерял бы её снова. Когда я опускал ногу вниз, в одной ступеньке от неё взорвался снаряд. Я споткнулся, потерял опору под ногами. Я бросился влево всем весом своего тела, впечатываясь в стену вместо того, чтобы ухнуть в пустоту. Инстинкт требовал, чтобы я свернулся в комок, стал мишенью меньшего размера. Инстинкт был столь же труслив, сколь и неправ. Я отмахнулся от него и снова начал двигаться. Ни я, ни Бериман уже не могли бежать. Мои ноги превратились в свинцовые колонны. Они казались такими же бесполезными, как покорёженные останки лифтового столба. Я шевелил ими одной лишь силой воли. Я снова очутился в том колодце, совершая нескончаемый подъём сквозь ауру боли и изнеможения. Как просто было бы впасть в оцепенение и продолжать двигаться, отрешившись от своей страдающей плоти. Но я должен был сохранять бдительность. Мне требовалось быть готовым среагировать на следующую угрозу.

Под нами бесновались орки, их ярость звучала громче, чем выстрелы их оружия. Бериман использовал ещё две гранаты, учинив новые разрушения лестницы позади нас. Орки уже волокли длинные куски металлолома от уничтоженного лифта. Они использовали их, чтобы пересечь первую брешь, но этот процесс поглощал время. Мы уходили в отрыв.

Я поглядел вверх, казалось, впервые за целый век. Лестница заканчивалась, переходя в площадку. Мы были на месте. Ещё несколько ступенек, и подъём завершится. Облегчение трансформировалось в последний прилив сил к моим ногам, и я снова побежал.

Ракета, ударившая в стену прямо под площадкой, разорвала весь мир в клочья. Я летел, мои глаза были залиты светом, уши забиты звуком, из головы вышибло все мысли, кроме яростного отрицания. Такие выкрутасы судьбы не заставят меня сдаться. Я протянул руку в самое сердце объявшего меня драконьего выдоха. Я сомкнул пальцы в кулак, не ожидая встретить ничего, кроме пламени, воздуха и поражения. И обнаружил металл. Я стиснул руку с исступлённым неистовством. Меня захлестнуло ударной волной, и драконья пасть стиснула мой костяк в своей жестокой хватке. Потом дракон улетел прочь, оставив после себя боль и, по возвращении способности соображать, — отчаяние.