Имперская гвардия: Омнибус - Страница 237

237

— Как бы это сказать, — начал Макензи, — они всегда были злобными, но после нескольких стычек научились держаться от нас на расстоянии.

— Птицы даже не пытались улететь, даже когда поняли, что им не уцелеть, — задумался Доновиц. — Как будто им не оставили другого выбора.

— Даже в смерти, — проворчал Макензи.

— Некоторые птицы умерли еще пару месяцев назад, — сказал Доновиц. — На их скелетах совершенно не было кожи. Что могло их воскресить?

Какое-то время бойцы молчали, обдумывая вопрос. Подавив дрожь, Лоренцо опустил глаза на раздавленные и сломанные кости у своих ног, в любой момент ожидая, что они вновь оживут.

Грейсс попытался разрядить обстановку.

— Скорее всего, это была чертова самозащита! — произнес он так, будто это все объясняло. — Наверное, мы зашли на их территорию. Что думаешь, Башка? По-моему, они что-то здесь защищали? Может быть, яйца?

Макензи в ответ покачал головой.

— Еще пару недель назад здесь ничего не было. Я выслал сюда отделение на разведку, и они ни о чем подобном не докладывали.

Грейсс удивленно поднял бровь.

— Сюда? Вы уверены, комиссар?

— Конечно, уверен, сержант. Что вы имеете в виду?

— Я знаю, что в джунглях легко скрыть следы, но могу поклясться, до нас сюда заходили довольно давно.

Комиссар принялся рыться в поисках карты. К тому времени его адъютант уже пришел в себя, хотя был довольно бледным.

— Могло быть и хуже, верно? — спросил Бракстон, и Лоренцо взглянул на него, пытаясь понять, что он хотел этим сказать. Убедиться, что катачанцы все держат под контролем? Или что хуже уже и быть не могло, а ему удалось пережить это? Он совершенно не понимал валидианца.

— Я хочу сказать, большинство из нас отделалось царапинами. Если только…

— Что «если только»?

Взгляд Бракстона упал на Малдуина, и тут Лоренцо осенило.

— Успокойся, парень, — нарочно растягивая слова, произнес Вудс. — Если бы птицы отравили нас, то мы бы уже догадались. У тебя что-то болит? Лично я никогда не чувствовал себя более здоровым. Прямо жду не дождусь, когда мы продолжим путь!

— Малдуин не догадывался, — тихо сказал Бракстон.

Лоренцо и Вудс переглянулись между собой, и Лоренцо понял, что они подумали об одном и том же: Малдуин с самого начала чувствовал недомогание, даже пытался бороться с первыми галлюцинациями. Он знал, но был слишком горд, чтобы рассказать об этом остальным.

— Если тебе нечем заняться, то поволнуйся лучше насчет тех «царапин», — резко сказал Вудс. — Здесь любой порез может стать смертельным. На джунглевых мирах распространено множество болезней, и не все они передаются насекомыми или грызунами. Большинство из них ты даже не видишь, но они постоянно окружают тебя. Эти болячки только и ждут, как бы проникнуть в тебя!

Вудс пошевелил пальцами, изображая бактерию, копошащуюся внутри Бракстона, а затем так быстро сжал их в кулак, что гвардеец подскочил от неожиданности.

Катачанец рассмеялся, но Лоренцо не присоединился к нему. Казалось, Вудсу нравилось измываться над Бракстоном, хотя описанная им угроза была настоящей. Возможно, запоздало подумал он, в этом и крылась причина нападения птиц.

Шестая глава

Макензи без устали твердил, чтобы они разбили лагерь — схватка, видимо, забрала у него слишком много сил — но Грейсс настаивал на продолжении марша.

— От этого места веет смертью, — проворчал он и пнул свежий птичий труп, который, даже лишившись крыльев и головы, выполз из кустов и попытался наброситься на ногу сержанта. — Одному Богу-Императору ведомо, что попытается напасть на нас сегодня. Еще более крупные птицы, наверное.

Но Лоренцо знал, что на самом деле была еще одна причина. После атаки джунглевые бойцы как-то сникли. Теперь они вели себя еще тише, поминутно озираясь по сторонам. Никто не проронил ни слова, пока обрабатывали раны стерилизирующей жидкостью и синтекожей. Даже Вудс, который сейчас мог бы вдоволь посудачить о произошедшем, казался подавленным. Как верно подметил Брасктон, им приходилось встречаться и с более страшными угрозами, но с подобной этой — никогда. То, как птицы сражались даже за гранью смерти — все это казалось другим. Катачанцы испокон веков жили по законам природы, но этой ночью все встало с ног на голову. Грейсс хотел увести их подальше от проклятого места, занять чем-то другим.

— Пять минут, бойцы, — бросил он. — Заканчивайте со своими делами и уходим отсюда!

Левый глаз Ландона затек кровью — видимо, одна из птиц успела клюнуть его своим кривым клювом. Майерс и Сторм прислонили салагу к дереву, обтерли лицо тампонами из аптечки и принялись накладывать на глаз повязку.

— Подумать только, — добродушно сказал Сторм, — ты и повоевать-то толком еще не успел, а уже рвешься получить кучу шрамов. Что, так сильно хочешь получить кличку?

— Быть того не может, Дикарь, — отозвался Майерс, — хоть он и салага, но не даст себе выбить глаз — как-никак, один Патч у нас уже есть.

— Точно, — с напускной серьезностью согласился Сторм, — двух таких быть не может.

Ландон улыбнулся, но тут же скривился от боли. У Лоренцо внутри похолодело. Он знал, что Майерс и Сторм всего лишь старались поддержать парня, но на мгновение он испугался, что салага заработает кличку быстрее него. Лоренцо тут же отогнал эту мысль и выругал себя — его товарищ был ранен и нуждался в помощи. А если бы вместо Ландона в грязи сейчас валялся Лоренцо, задаваясь вопросом, сможет ли он еще когда-нибудь видеть на оба глаза?

237