Имперская гвардия: Омнибус - Страница 1264

1264

— Вторая разведгруппа слышит вас прекрасно, сэр. Прием.

— Легкая бронетехника противника быстро приближается к нашей пехоте. Направление на два градуса. Парни нуждаются в огневой поддержке «Часовых». Вы можете обеспечить ее?

Его приказ принимал капитан Манзер. Берген представил себе усмешку на его лице, обезображенном шрамами.

— «Часовые» уже двинулись на перехват, — доложил капитан. — Мы сожжем ублюдков, сэр. Можете полюбоваться спектаклем.

Через несколько секунд генерал-майор увидел, как двуногие машины Манзера выпрыгнули из-за скалистого холма чуть левее «жуков». Они открыли шквальный огонь. Каждый «Часовой» нес вооружение, позволяющее уничтожать быстро перемещающиеся цели. Тела орков буквально таяли под смертоносным градом пуль. Баки с горючим взрывались. Машины подпрыгивали в воздух, переворачивались, перекатывались и разбрасывали ксеносов по красным дюнам.

Берген не мог слышать пехотинцев, однако он видел, как солдаты одобрительно махали руками, встречая пилотов «Часовых». Их радость мгновенно исчезла, когда пять «Часовых» сгорели в огромном малиновом огненном шаре. Из ворот Каравассы выехало несколько черных машин — еще один вид орочьей артиллерии, присоединившейся к кровавому сражению. Уцелевшие «Часовые» развернулись, чтобы отразить атаку противников, но большое расстояние не позволяло им нанести ответный удар. Берген услышал по воксу, как капитан Манзер приказал своим бойцам рассредоточиться и в следующий раз не подставляться под вражеские снаряды.

— Командир дивизии вызывает броню! — настойчиво прокричал генерал-майор. — Нас атакует орочья артиллерия. Она только что появилась у главных ворот. Доложите ваш статус!

* * *

«Каков мой статус? — подумал Виннеманн. — Хреновый. Чертова спина меня доконает».

Полковник выругал себя за собственную глупость. Когда дивизия приблизилась к аванпосту, он, занимаясь подготовкой к скорой битве, забыл взять жизненно необходимые лекарства, которые подавляли его иммунную систему. Прошли годы после вживления импланта, однако его тело по-прежнему отказывалось принимать искусственный позвоночник. Для нормального функционирования ему требовались большие дозы иммунодепрессантов и болеутоляющих средств. К сожалению, теперь он не мог вернуться в походный лагерь, где остались лекарства.

— Мы по-прежнему ведем сражение с танками орков. Четвертая и Пятая роты несут большие потери. Девятая рота сократилась до половины. Мы атакуем, обходя «жуков» справа, и если бы не их чертова артиллерия… Извините, сэр, но я вынужден еще раз просить вас перенести огонь «Василисков» за стены крепости. Это изменило бы ход битвы.

— Ответ отрицательный, полковник, — с явным сожалением проворчал генерал-майор. — Аванпост нужно взять целым и невредимым. В данный момент нас обстреливает артиллерия, расположенная перед главными воротами. Пусть одна из ваших рот уничтожит ее. Я знаю, вы хотели бы обойтись без больших потерь, а там сейчас чертово месиво. Но сделайте все, что сможете.

«Клянусь взорванным Оком!» — подумал Виннеманн.

— Все понятно, сэр. Приступаем к уничтожению артиллерии. Конец связи.

Полковник похлопал по кнопке на шлемофоне и, отключившись от вокса, перешел на интерком.

— Поступил новый приказ, — сообщил он экипажу. — Наши парни гибнут под огнем орочьих гаубиц. Не только танкисты, но и пехота. Отряды Мэрренбурга и Грейвса. Поэтому «Ангел» должен разобраться с артиллерией.

Слова командира были встречены радостными криками. В каком-то смысле танк Виннеманна — «Ангел Апокалипсиса» — оказался жертвой превосходного проекта. Это был сверхтяжелый танк класса «Меч тени» — древний и невероятно смертоносный. Его пушка «Вулкан» с девятиметровым стволом проектировалась для уничтожения титанов предательских войск. Из-за ее узкой специализации она редко использовалась в обычном бою. Однако сегодня их орудие могло показать себя в деле. Одной этой мысли было достаточно, чтобы Виннеманн превозмог боль в спине.

— Беккер, — обратился он к водителю, — уведи нас за скалистую гряду, которая находится справа. Прикрой корпус, но найди пространство для огня из пушки. Остальным приготовиться к стрельбе. От нас ждут чуда. Давайте устроим его.

С басовитым пыхтением мощного двигателя их грозный «Ангел Апокалипсиса» пришел в движение.

* * *

Берген увидел, как «Меч тени» помчался к небольшой возвышенности и занял позицию для стрельбы. К тому времени орочья артиллерия открыла огонь по приближавшимся кадианским пехотинцам. Гвардейцев разрывало на части, и куски их тел сыпались на землю кровавым дождем. При каждом выстреле погибали десятки солдат. Орочья пехота, воспользовавшись заградительными залпами артиллерии, кровожадно бросилась в атаку, надеясь навязать противнику неминуемый рукопашный бой. Танки Виннеманна по-прежнему сражались с технически слабыми, но многочисленными машинами зеленокожих. Дымящиеся обломки устилали землю, давая прикрытие для небольших групп людей, обезумевших от грохота взрывов. Подстроив магнокуляры, Берген увидел одну из таких групп. Солдаты сбились вместе, как напуганное стадо. Глаза закрыты, ладони прижаты к ушам. Обзору мешали огонь и дым. Но генерал-майор понял, что это были необстрелянные новички. «Свежее мясо». Куда, черт возьми, подевался их сержант?

Если бы полковой комиссар заметил прятавшихся бойцов, застывших на месте от страха и паники, они никогда не смогли бы стать «старым мясом». Наказания за трусость были безжалостными и скорыми. Никаких оправданий не принималось. Бергену не нравились подобные расправы, но главное правило Гвардии гласило: «Умри с честью, выполняя долг, или умри без чести, убегая с поля боя». Он почувствовал жалость к этим солдатам. Нелегко было сохранять контроль над собой, когда мир вокруг тебя превращался в ад. Он вызвал по воксу полковника Грейвса:

1264