Имперская гвардия: Омнибус - Страница 1239

1239

Верховный комиссар поднялся на ноги и с легким поклоном ответил генералу:

— Прекрасное вино. Коммодор был очень добр. Это дорогой напиток. Могу поспорить, в нем использован какой-то цитрусовый ингредиент. И смысл его подарка…

— Смысл? — спросил епископ Август. — О чем вы говорите?

— О происхождении этого амасека, ваша милость, — ответил Мортен. — Он производится лишь префектурными винокурнями Джалдайна на Терракс Секундус и считается довольно редким за пределами сегмента Ультима.

— Какой тонкий намек! — с сияющей улыбкой воскликнул де Виерс. — Вполне под стать вкусу напитка.

— Прошу прощения, — нахмурился епископ Август, — но я по-прежнему не вижу связи.

— В прошлую Голгофскую войну терранский и кадианский полки сражались бок о бок на этом самом плато, — пояснил верховный комиссар. — Объединив свои силы, они успели доставить комиссара Яррика и его штабных офицеров на борт орбитального подъемника. Когда подъемник взлетал с поверхности планеты, все плато уже кишело орками. Мне кажется, что этот эпизод был детально описан в нескольких книгах, посвященных битве.

После слов Мортена в зале наступила тишина. Собравшиеся офицеры молча произносили молитвы о павших героях. Неловкую паузу нарушил генерал-майор Киллиан.

— Неужели никто из вас не читал Майклоса? — спросил он. — Даже мои бойцы временами суют носы в его потрепанные книги.

— Клот, ты хочешь сказать, что научил своих парней читать? — с усмешкой спросил Берген.

Киллиан захохотал, разгоняя прочь остатки мрачного настроения, повисшего в зале.

— Кто бы говорил, стальная башка! Твои-то парни все еще думают, что в столовую нужно брать мотки туалетной бумаги. Как подойдешь к танкистам, так дух перехватывает от их выхлопных газов.

Полковники, сидевшие рядом, громко рассмеялись. Они добродушно начали тыкать локтями в ребра товарищей. Затем де Виерс покашлял в кулак, и смех отсекло, как лазножом. Поджатые губы генерала послали всем ясное сообщение: здесь не место для подобных шуток.

«Ну, конечно, — с сарказмом подумал Берген. — Это же твое шоу».

Верховный комиссар склонился вперед и, прищурив холодные синие глаза, обратился к Киллиану:

— Лично я не одобряю ваши действия, генерал-майор. — Увидев, как покраснело лицо дивизионного командира, он добавил: — Я имею в виду вашу симпатию к солдатам, читающим Майклоса. Его произведения пронизаны фатализмом. Это неподходящие книги для фронтовиков и ужасный материал для рекрутов. Вспомните хотя бы, как он называл службу в Гвардии «кровавой мясорубкой». Будь моя воля, я наложил бы на его произведения запрет по статье номер шесть.

Берген с трудом подавил желание закатить глаза. Проступки, подпадавшие под шестую статью, наказывались плетью. Не слишком ли сурово за чтение поэзии?

— Кончайте, комиссар, — сказал Реннкамп. — Разве книги этого поэта не пользуются популярностью у гражданских лиц?

— У гражданских лиц? — переспросил Мортен. — Я так не думаю. Мне говорили, что жители ульев по-прежнему предпочитают комиксы с неудержимыми героями и беспрерывным сексом.

— Вам не нравятся неудержимые герои? — ухмыльнулся Киллиан. — Я так думаю, что сейчас вы ужинаете как минимум с одним из них.

Генерал поднял бокал и со смехом сказал:

— А вот за это я выпью!

Его адъютант Грубер вновь появился из боковой двери и, подойдя к генеральскому креслу, зычным голосом объявил десерт: кусочки засахаренных цитрусовых фруктов с горячим кофеином. Берген подавил тихий стон. Он вряд ли справится с новым блюдом. Но у него не оставалось выбора. Правила приличия налагали строгие требования. Он сомневался, что сможет покинуть банкет, не отведав подслащенных фруктов.

Хотя генерал уже выпил несколько бокалов амасека, его взгляд не пропускал ни одной детали. Берген с самого начала заподозрил, что этот праздничный ужин был неплохо срежиссирован и служил двойной цели. Он знал, что де Виерс действительно хотел отпраздновать начало операции, поскольку генерал проявлял маниакальную ненасытность ко всему, что касалось славы, внимания и уважения. Однако Джерард не удивился бы и другому желанию старика — например, если бы тот использовал банкет для оценки настроений офицерского корпуса с целью устранения потенциальных смутьянов. В этом не было ничего оригинального. Со временем один из дивизионных командиров мог заменить престарелого генерала. Берген знал, что Реннкамп давно мечтал занять должность де Виерса — причем в любой момент и при любых обстоятельствах. Возможно, и Киллиан вынашивал схожие планы. Когда амасек лился в бокалы и зал звенел от разговоров, беспечные люди теряли сдержанность, надеясь, что все вокруг них охвачены таким же добродушием. Однако Берген был осторожен. Он медленно потягивал напиток, зная, что перед рассветом ему придется выступать в поход. И он не расслаблялся, чувствуя, что генерал, как ястреб, наблюдал за офицерами.

«Варп побери этого старого болвана, — подумал Джерард. — Миллионы наших кадианских братьев погибают в Третьей войне Армагеддона. А генерал устраивает пирушки в мире, наводненном орками. Почему он так изменился? В былые времена, когда он был тверд, как скала, я восхищался им. Но теперь де Виерс стал другим человеком. Как будто им овладела какая-то паника. Я ненавижу того ублюдка, в которого он превратился».

Берген ткнул вилкой в засахаренный фрукт и начал медленно жевать его, почти не чувствуя вкуса. По крайней мере, завтра он снова выйдет из генеральской тени.

1239