Имперская гвардия: Омнибус - Страница 118

118

Казалось легче всего сдаться, оставить эту войну полковнику-186 и сбежать на первом же спасательном корабле. Это было бы легко и безопасно, но губернатор-генерал Тальмар Хенрик гордился тем, что происходил из династии героев. Пока остается хоть малейший проблеск надежды, он будет сражаться. Он не опозорит память своего отца, брата и своих сыновей.

Он взял громкоговоритель, которые солдаты принесли для него. Оглядев море умоляющих лиц, собравшихся перед своим правителем, он поднял рупор к губам и произнес:

— Мои граждане, — сказал он. — Я знаю, у вас есть вопросы. Я знаю, вы напуганы, и не буду лгать вам, наш мир находится в опасности. Поэтому я… мне нужна ваша помощь. Я прошу всех годных к военной службе мужчин от пятнадцати до сорока пяти лет завтра отметиться у офицеров СПО. Вы были избраны… мы все были избраны для чести службы Богу-Императору, и пока наши сердца остаются чисты, пока мы сражаемся во имя Его против сил зла, угрожающих нам, я верю, Он не допустит, чтобы погибло все, что мы создали здесь. Слава Императору!

ГЛАВА 8

НЕБО на востоке светлело, и ночные тени исчезали. Скайвэи Иеронимус-сити, окрашенные в пастельные синие и серые оттенки, казались необычно тихими, и рядовой Карвин снова почувствовал надежду.

Его отделение достигло окраин города — девять усталых солдат и несгибаемый сержант Флест вместе с кучкой гражданских, которых они подобрали по пути — но они были еще на высоте почти сотни уровней. В темноте Карвин был уверен, что у них нет шансов добраться до ворот города, прежде чем их закроют. Сейчас, в предрассветных сумерках, все казалось ему возможным.

Долгая ночь, наконец, закончилась. Если бы кошмары, которые она принесла, рассеялись так же легко…

Карвину было девятнадцать лет. И уже три года он был солдатом СПО. Он пошел служить, искренне желая сделать родной мир безопаснее. Его мать всегда ворчала, что кто-то должен держать этих грязных мутантов под контролем, подальше от нормальных людей, и Карвин думал «почему бы не я?». Ему нравилась служба, она давала достаточно средств ему и его матери, чтобы переселиться на целых девять уровней наверх, и теперь мать уже не так ворчала.

И, в конце концов, Иеронимус Тета был хорошо защищен. Вот почему многие друзья Карвина пошли служить в Имперскую Гвардию: чтобы, сражаясь на дальних полях битв, не допускать настоящие угрозы до родного мира. Вот почему до сих пор Карвину не приходилось встречаться с чем-то более опасным, чем возмущенные безоружные гражданские во время голодных бунтов в прошлом году.

До сих пор…

Четыре часа назад Карвин нашел в развалинах окровавленный труп без кожи. Он смотрел в мертвые глаза солдата, такого же молодого, как он сам, и ни время, ни начинавшийся рассвет не помогали забыть ужасную картину. Она всегда была с ним, возникая перед глазами во всех своих страшных подробностях.

— Мы обыщем эти здания, — сказал сержант Флест, указывая на линию домов по обе стороны улицы. — Надо найти путь вниз.

Еще ни одному приказу Карвин не был так рад.

Он подошел к ближайшей двери и ударом приклада выбил замок. Секунду подождав, пока его глаза привыкнут к мраку за дверью, Карвин шагнул в длинный коридор, напугав бегавших там серых крыс.

Здесь была лестница, но, как и ожидал Карвин, дверь вниз была забаррикадирована с этой стороны. Никто не хотел, чтобы в его дом ночью забрались обитатели нижних уровней. Однако баррикада оказалась весьма хлипкой, просто стол и несколько стульев, сваленных в кучу у двери, скорее в надежде помешать ее открыть, чем с четкой целью.

Карвин с легкостью выдернул из баррикады стул, а за ним с грохотом рухнул и стол. Теперь по лестнице можно было пройти. Путь впереди был чист, по крайней мере, до следующего скайвэя. Довольный собой, Карвин повернул назад, чтобы доложить о своей находке сержанту. Он уже почти дошел до двери, когда снаружи раздались крики и выстрелы, и Карвин застыл в ужасе.

Он не мог идти вперед. Каждый раз, когда он думал об этом, перед глазами появлялся кровавый освежеванный труп, и накатывала тошнота. Карвин хотел повернуться и убежать вниз по лестнице, но совесть не позволила ему бросить товарищей, и, кроме того, что чувствовала бы его мать, если бы ее первенца расстреляли за дезертирство?

В конце концов, его совесть победила. Он заставил себя сделать маленький шаг, потом еще один, потом еще — и, наконец, дошел до двери, и, собрав всю свою храбрость, выглянул наружу.

Карвин был предупрежден о череполиких вурдалаках. Последние четыре часа он только и делал, что всматривался в тени, пытаясь заметить их, думая, на что они могут быть похожи. Реальность, однако, оказалась куда более ужасной, чем все, что он мог вообразить.

Они окружили его отделение; они появились с каждой стороны ряда зданий, всего их было десять, и сейчас они готовились захлопнуть свою ловушку. В центре скайвэя сержант Флест и двое солдат пытались защитить гражданских, но их лазерные выстрелы, казалось, едва беспокоили монстров.

Остальные товарищи Карвина уже выходили из домов и тоже начинали стрелять, наконец, одного вурдалака удалось свалить, но было уже слишком поздно. Охотники набросились на добычу, их клинки, уже покрытые запекшейся кровью, начали свою ужасную работу.

Карвин поднял лазган, но так дрожал от страха, что не мог хорошо прицелиться. «Они уже мертвы», сказал он себе. «Сержант Флест, Тондал, Гарровэй, им уже не помочь». И с этой мыслью он переключил лазган на огонь очередями, и треск лазерных выстрелов заглушил вопли его товарищей.

118