Имперская гвардия: Омнибус - Страница 1178

К оглавлению

1178
Осквернения не позволяй.
Оскверненное да будет уничтожено.

...

ГЛАВА 19

Калидар IV, улей Мерадон
3339397. М41

Внутричерепные импланты Брасслока позволяли ему следить за временем, хронометр в левой нижней части поля зрения его уцелевшего аугметического глаза продолжал работать. Без него Брасслок бы уже потерял счет времени и не помнил бы, сколько дней прошло. Еду приносили нерегулярно — если приносили вообще — а когда приносили, то она была протухшей, ее раздавал злорадно хихикающий гретчин, который плевал в нее и швырял на пол камеры, или до смерти напуганные люди-рабы. Свет в помещении всегда был тот же самый, и воздух тоже.

За ним пришли в начале калидарской ночи, два здоровенных орка, крупнее, чем Брасслок видел до сих пор, одетые в толстую панцирную броню, раскрашенную аляповатым камуфляжем с эмблемами в виде скрещенных топоров и стилизованных рычащих пастей. Он изо всех сил пытался отползти, но они подхватили его с пола, словно он был ребенком, и выволокли из камеры. Брасслок решил умереть с достоинством — дальнейшие манипуляции орков с его аугметикой несомненно убьют его, и он был твердо настроен не доставлять им удовольствия видеть, как он сломается. И все же его сердце затрепетало, когда они подошли к комнате, где проводились эти «исследования».

Но орки прошли мимо нее, не задерживаясь.

Брасслок был слишком удивлен и обрадован этим, чтобы испугаться, и горячо возблагодарил равно Императора и Омниссию.

Его тащили по служебным коридорам и лестницам большого комплекса — здесь ему раньше бывать не приходилось.

Поднявшись по ступеням и пройдя еще одни двери, они оказались в когда-то роскошном коридоре. Перевернутая дорогая мебель и предметы искусства, собранные со всей галактики, лежали вокруг, разбитые на куски, запачканный ковер был усыпан костями и грязью, стены размалеваны грубыми орочьими надписями, с канделябров свисали жуткие трофеи.

Брасслок понял, что они во дворце. В Империуме было не так много людей, способных позволить себе такую роскошь.

Его тащили по разгромленным служебным коридорам, мимо бальных залов, превращенных в казармы для орков-солдат, оттуда доносились запахи жарящегося мяса и чьи-то вопли. Мимо разбитых окон, выходивших на дворцовые сады, опустошенные войной. По парадному коридору, уставленному кольями, на которые были насажены гниющие тела солдат ополчения улья. Повсюду царил полумрак, редкие лампы здесь и там мигали, в большей части дворцового комплекса не было электричества.

Потом они оказались в огромном гроте, стены которого из армированного стекла были разбиты на куски, лежавшие среди выгоревших остовов машин и обугленных трупов. Аугметический глаз Брасслока зажмурился, когда они неожиданно вышли на солнечный свет, хотя из-за бури день был тусклым.

Вверх по ступеням, по узорчатым коврам, ставшим коричневыми от запекшейся крови, сквозь массивные двери, искореженные взрывом, в тронный зал, когда-то принадлежавший губернатору улья, а теперь ставший логовом орков, завоевавших Мерадон.

В зале оказалось множество громадных орков, каждый из них был раза в два больше обычного орочьего бойца. Все они были одеты в грязные подобия мундиров, украшенные шитьем и шнурами, на головах высокие фуражки — пародия на имперскую военную форму, словно обезьяны на параде.

Вокруг туда-сюда бегали мелкие гретчины и люди-рабы, разнося еду и напитки орочьим нобилям, рассевшимся на разломанной человеческой мебели, слишком маленькой для их огромных тел. С ужасом Брасслок увидел здесь и свободных людей — не рабов, а вооруженных, настороженно ходивших среди орков. Пираты и наемные подонки. Было здесь также и некоторое количество других ксеносов, иные из них в цепях — живые трофеи, избитые и истерзанные — а другие, свободные, явно были наемниками зеленокожих.

Люди, орки и другие ксеносы разговаривали друг с другом на резком гортанном языке зеленокожих. Время от времени разговаривавшие орки начинали озлобленно жестикулировать, толкать друг друга и тянуться к клинкам, но на этом все и заканчивалось. Все орки, независимо от того, как бы они не были крупны и как богато не были разукрашены их мундиры, явно боялись существа, восседавшего в другом конце зала.

Там, на троне из черепов и шлемов, перед огромным арочным окном, из которого открывался вид на весь завоеванный улей Мерадон, сидел Архискарлорд Гратцдакка Вар Мекдакка, король Орктауна.

Архискарлорд был громадным, как альфа-самец амбуля, его мускулы, словно стальные наковальни, бугрились под хорошо сшитой формой: длинная шинель, высокая фуражка, сапоги, отполированные до зеркального блеска. На его груди сияли ряды медалей, которым позавидовал бы и святой воин, каждый палец украшали золотые кольца. Лицо орочьего вождя было удлиненным, с массивной нижней челюстью, полной огромных желтых клыков. Череп, как и у всех орков, был низким и скошенным, с тяжелыми надбровными дугами и массивными скулами. Хотя его лоб был низким, в красных глазах в глубоко посаженных глазницах светился жестокий разум. Околыш его высокой фуражки украшало нелепо смотревшееся с ней перо, клыки были украшены драгоценными металлами, на шее висело ожерелье из трофейных клыков, отделанных подобным же образом, в центре его сверкал тяжелый медальон в виде скрещенных топоров — эмблемы его клана.

На стене над его троном были скрещены два огромных силовых топора, между ними подвешено множество разнообразных шлемов, в том числе шлемы Адептус Астартес. Стены по обеим сторонам от трона были увешаны знаменами всех видов — имперскими десятка разных военных организаций и с нескольких десятков миров, орочьими всех видов и кланов, знаменами ксеносов неизвестного Брасслоку происхождения. Слуги-гретчины, обмундированные подобно их господину, суетились вокруг него, поднося закуски, обмахивая веерами, начищая его сапоги. Орочий король, лениво отпихнув одного, набил пасть едой, не сводя своих проницательных глаз с Брасслока, которого подтащили к его трону. По обеим сторонам трона неподвижно стояли два могучих орка-телохранителя, их высокие фуражки с сияющими козырьками были надвинуты на глаза, силовые топоры величиной почти с них самих покрыты запекшейся кровью.

1178