Имперская гвардия: Омнибус - Страница 1150

1150

Он взглянул на племянника. Его уцелевший живой глаз смотрел как-то туманно. Опьянение от глиса наступало быстро.

— Дорогой мой Кол. Не хочу, чтобы ты считал меня старым дураком, ностальгирующим по дому, но поверь мне, в Галактике не так много мест лучше, чем Парагон, а большая ее часть несравненно хуже. Такой жизни, как у меня, я не пожелал бы и врагу, не говоря уж о моем племяннике.

— Как ты можешь так говорить? Тебя вернули на родину, чтобы ты набрал новый полк. Ты герой.

— Нет, — печально сказал его дядя. — Герой — это мертвый человек. И таких в Парагонском 62-м полно. Да практически все, кто служил в этом чертовом полку, теперь стали героями, — он горько рассмеялся. — Не повторяй мою ошибку, не отказывайся от привилегии своего клана ради каких-то романтических глупостей. Оставайся здесь, работай со счетами, помогая своему отцу, и однажды ты унаследуешь его дело и будешь процветать. Служи Императору так, это ничуть не хуже, чем служить Ему в бою, а? А?

Он наклонился вперед, от него пахло глисом, линза его искусственного глаза сверкала красным. Коларон не отвечал.

Дядя грустно покачал головой.

— Это лучше, чем смерть. Или вещи, худшей, чем смерть. Уж поверь мне, бывают вещи хуже смерти, гораздо хуже.

Он снова покачал головой и сделал большой глоток глиса.

— Нет, нет. Я не буду помогать тебе в отказе от льготы.

— Но, дядя…

Вардамон закрыл глаза и, потерев нос, почесал голову там, где была аугметика. Сейчас он стал толстым и широколицым, но все равно в нем было что-то костлявое, словно череп просвечивал сквозь кожу, ощерившись в ужасе от того, что довелось видеть капитану Баннику. Его лиц было изуродовано там, где металл аугметики соединялся с кожей.

— Что говорит твой отец? А как же союз с кланом Туранниген? Ты думал об этом?

Они вдвоем сидели у камина, но тепло огня не могло совсем изгнать из кабинета холод зимы. Вардамон вздрогнул, то ли от холода, то ли от воспоминаний о битвах.

— Дядя… — нерешительно начал Коларон Банник. Он глотнул из своего бокала с глисом, и в животе словно вспыхнул огонь. Немного алкоголя было то, что нужно, и голос Банника зазвучал тверже.

— Ты прав, дядя. Я хочу служить. И я восхищаюсь твоими подвигами.

Вардамон раздраженно закатил глаза.

— Малыш, ты вообще слушал меня?

Банник продолжал:

— Но дядя, не все так просто. Знаешь… — его слова застряли в горле.

— Что?

— Был тут… один неприятный случай, — признался Коларон. Конечно, его дядя еще не знал об этом. Отец позаботился, чтобы об этом узнало как можно меньше людей.

Дядя прищурил живой глаз, а аугметический с жужжанием повернулся, и его взгляд снова упал на шрам на лице Коларона.

— Какой еще такой неприятный случай?

ВСТАВКА

Регламент поведения офицеров, приглашенных к столу для почетных гостей в компании представителей разных полков включает следующее:

1) Обязательное ношение парадной формы, включающей церемониальное оружие в соответствии с положением о форме одежды;

2) Правильное использование званий, должностей и почетных титулов при обращении к своим коллегам офицерам;

3) Правила поведения за столом для почетных гостей в соответствии с Имперскими стандартами (см. приложение 46);

4) Длинные волосы, украшения лица, татуировки, драгоценности, амулеты, религиозные символы разрешены лишь тем, кому это позволяется регламентом их полков;

5) Использование для общения только общепринятого низкого готика и/или высокого готика;

6) Чрезмерное пьянство недопустимо, нарушителям грозит военный суд;

7) Предшествующее омовение в соответствии с санитарно-гигиенической дисциплиной (приложение 6);

8) Освобождение от отходов строго в предназначенных для этого помещениях.

...

ГЛАВА 12

Калидар IV, командный «Левиафан» штаба Калидарской боевой группы, плоскогорье Макари

3328397. М41

Быть приглашенным на банкет на борту командного «Левиафана» «Великолепие» было огромной честью, но Банник, с рождения привыкший к таким празднествам, ждал с нетерпением, когда же этот праздник закончится. Его сияющая кираса — такая же, какую носил его дядя тогда на балу — тяжело давила на грудь, белые перчатки смялись в комок за поясом, и ему очень хотелось расстегнуть верхнюю пуговицу своего ярко-красного парадного мундира с высоким воротником. В большом зале на борту «Великолепия» было прохладно, вентиляция перекачивала очищенный воздух, ни одной песчинки калидарской пыли не попадало на панели из ценных пород дерева или на хрустальные столовые приборы на длинном столе. Хотя Банник был затянут в тесную парадную форму, этот зал был самым комфортабельным местом, в котором ему довелось бывать с момента прибытия на планету.

И все же атмосфера в зале была по-своему душной. Банник сейчас предпочел бы сидеть в майке в тесных отсеках «Гибельного Клинка». Перед тем, как они пришли сюда, Кортейн заметил, что в Гвардии никогда не знаешь, как лягут карты.

— Я видел, как людей казнили за оставление своего поста в бою — как раз твой случай, — сказал почетный лейтенант, когда они надевали парадную форму в палатке. — И видел, как награждали за куда меньшие заслуги. Можно сказать, нам в некотором роде повезло.

Баннику хватило ума не говорить, что это Кортейн отпустил его. Старший соклановец таким образом испытывал его; и согласие почетного лейтенанта на его просьбу тоже было одной из таких проверок, Банник понял это лишь сейчас.

1150