Имперская гвардия: Омнибус - Страница 1097

1097

Шооум поднял маску респиратора, с которым никогда не расставался, и поднес ее ко рту; раздался щелчок и шипение. Савларец вдохнул и опустил маску, у него, как и у всех химопсов, развилась зависимость от нитрохимического газа.

— Перевертыши, — прошипел он. — Вы разве не слышали историй о них? Легенд? Звездный народ из тьмы, они живут в пространствах между пространствами… Темные, крадущиеся во мраке… Они приходят из ночи, хватают тебя и уносят, чтобы заставить пожалеть, что ты родился на свет.

Мегген фыркнул.

— Сказочки, — усмехнулся он. — Чепуха, чтобы пугать детей.

— Ты так считаешь? Знаешь, здоровяк, а ты храбрец. Скажи мне тогда, кто же сотворил такое с этими несчастными жителями? — Шоум указал на трупы, скорчившиеся в предсмертной агонии, на отрубленные головы, на горы внутренностей. — Кто выпотрошил их, выдавил глаза, вырвал ногти, языки и зубы? Кто заставил их так кричать, а, храбрец?

Хувар явно был напуган словами савларца. В глазах молодого парагонца мелькнул ужас.

— Хватит, Шоум, — сказал Банник.

— Как думаешь, почему эти рудокопы взорвали посадочную площадку? Чтобы помешать тем, из мрака? — Шоум покачал головой и мрачно усмехнулся. — Нет, они взорвали ее, чтобы сюда больше не привозили людей, чтобы их землякам не выпала та же судьба. Вот почему, парагонец, вот почему.

— Шоум! — крикнул Банник. — Молчать!

Шоум поднял испачканные в машинном масле руки и склонил голову.

— Простите, сэр, я только хотел помочь моему товарищу прояснить обстановку. Урок окончен, Шоум повинуется.

— Ни слова больше, — приказал Банник. Оглядев площадь, он посмотрел на изувеченных мертвецов, залитых золотистым вечерним светом.

— Скоро ночь, — сказал он. — Мне уже надоел этот трупный запах. Турраген, стандартный разведывательный маршрут, проверим это место и едем отсюда.

Они отмечали особенности местности насколько возможно профессионально, упорно стараясь не обращать внимания на трупы, и вернулись к «Чести Кортейна» когда уже начало смеркаться.

Вскоре наступила ночь. Агрита была маленькой планетой, ее атмосфера разреженной. Вечер прошел быстро, словно убегая от наступавшей темноты.

Экипаж «Чести Кортейна» ждал на боевых постах, освещенных тусклым сиянием тактических экранов. Нигде в космопорту или городе не было видно ни огонька. Звезды взирали на мир, такой же темный как до прихода сюда человека. Местность приобрела вид черных силуэтов зданий на фоне темно-синего неба. В тишине солдаты ждали — в крепости, в складских постройках космопорта, в городе; приманка и ловушка одновременно.

Шли часы. Банник задремал и видел во сне Парагон, «разукрашенный» трупами. Он закричал, когда Эппералиант встряхнул его, чтобы разбудить.

— Сэр, — сказал лейтенант. — Снаружи… Там что-то происходит.

— Где?

Эппералиант указал сквозь смотровой прибор в небо.

В ночи возникло сияние, почти прямо над городом-призраком. Сначала казалось, что это кружатся звезды — огоньки в небе вспыхивали и гасли. Потом они замедлили движение, их вспыхивало все больше и больше, и они стали сливаться вместе, образуя золотую щель в синем бархате ночи.

— Только посмотрите, — произнес Хувар. — Вот это красота…

— Тихо там, — приказал Эппералиант.

— Сэр.

Банник вернулся на свое место и смотрел на расплывчатую пикт-съемку, транслируемую на командирский пост с авгуров танка. Не только Хувар был заворожен зрелищем. В воксе слышались переговоры и приказы сохранять спокойствие. Свет становился все ярче, щель на небе расширялась, заливая пикт-экраны белым сиянием.

Со звуком, похожим на треск разрываемого шелка, небо раскрылось, и в нем засиял свет ярче, чем солнце системы Агритон. Экипаж «Чести Кортейна» содрогнулся, пикт-экраны были перегружены.

Сияние померкло. В небе висел круглый портал, похожий на светящуюся луну.

И вдруг воздух заполонили машины ксеносов.

Элегантные гравимашины вырывались из разлома в небе, направляясь прямо к крепости; открытые транспорты с грациозными воинами ксеносов на борту, одноместные скайборды и ощетинивишиеся стабилизаторами гравициклы.

— Император… — выдохнул Леонат. — Как их много…

— Тем больше мы их убьем, — бесстрастно ответил Колиос.

— Нам понадобится все легкое вооружение, мы не сможем попасть в них из пушек, — сказал Эппералиант.

— Согласен, — ответил Банник.

— Перенаправляю добавочную энергию на системы дополнительного вооружения, — доложил Колиос.

— Приготовиться атаковать противника, — приказал Банник. — Огонь по моей команде.

Аппараты ксеносов были темного цвета, трудно различимые на фоне неба. Дефлекторы и таинственные технологии защищали их от обнаружения сенсорами танка, укрывая оболочкой черной, как ночь, энергии и электромагнитного излучения. Машины чужаков можно было заметить лишь по видимому свету, и Баннику приходилось смотреть то на экраны, то в смотровые приборы, пытаясь обнаружить призраков под сводом ночного неба.

— Воздух! — раздался крик в воксе, и ночь осветилась огнями выстрелов.

Пара истребителей вылетела из не-пространства разрыва в небе, обогнав другие машины ксеносов и мгновенно скрывшись из золотого света в ночь Агриты. Эскадрон «Гидр», развернутый в имперском укрепленном пункте, открыл зенитный огонь, среди звезд расцвели вспышки взрывов. Огонь отражался на корпусах кораблей ксеносов, пикировавших, стремительно, словно ястребы, бросившиеся на добычу. С их крыльев срывались лучи не-света, выцеливая бронетехнику людей, укрывшуюся среди складских зданий. Там, куда они попадали, танки погибали. С грохотом взорвалась «Гидра», вражеские истребители с воем промчались над имперской крепостью, рубиново-красные лучи лазерных пушек мелькнули во тьме им вслед.

1097